Кровопролитием и массовыми арестами закончился мирный митинг, посвященный оппозиционному празднику День Воли, который ежегодно отмечается 25 марта. Начавшийся в 11 часов по минскому времени несанкционированный митинг был жестоко пресечен в 16.45 возле театра музкомедии бойцами СОБРа под командованием Дмитрия Павличенко. Следует особо отметить: сценарий силового разгона субботней акции изначально этого не предполагал.
Черные зовут на танец
По крайней мере, вначале милиция вела себя достаточно корректно, чуть ли не под ручку выводя за оцепление старушек с авоськами. Правда, только на этот раз на «освобожденную» от палаточного городка Октябрьскую площадь митингующих они не пустили. За час до начала митинга (в 11 часов по минскому времени) все подходы к площади были перекрыты парнями в черном с надписью «Милиция», а перед Дворцом Республики крутилось около десятка машин коммунальных служб. По версии милиции, 25 марта коммунальщики должны были убрать с площади снег и ледовый каток. На самом же деле дюжина грузовиков с песком и тракторов просто кругами катались друг за другом по площади, даже не делая попыток очистить белорусский Майдан. Лед на нем так и остался до вечера нетронутым.
На площадь милиция не пускала никого. Даже обладателей билетов на концерт в цирк или близлежащий Дворец профсоюзов. К 12 часам к площади подтянулось около пяти тысяч человек. Люди толпились возле входа у станции метро и по обеим сторонам проспекта Независимости. Прибыли дополнительные наряды ОМОНа и милиции. Силовики сделали первую попытку оттеснить людей от Октябрьской площади. Однако это им не удалось. Прибывающие демонстранты отвоевали свободное место. Стоит отметить, что цепь ОМОНа прорвал фактически в одиночку мужчина с маленьким ребенком на плечах. За ним прорвались другие собравшиеся у «Октябрьской», отвоевав зону до входа в метро.
Когда количество прибывающих к площади людей перевалило критическую отметку примерно в восемь тысяч, сотрудникам милиции приказали перекрыть вход в метро и заблокировать все подходы к площади. «Да вы сами знаете, почему... – сержант милиции, стоящий у растянутой возле спуска в метро ленты «Не пересекать, милиция!», смотрит в сторону. – И вообще вы все равно напишете, что хотите!». Собравшиеся в переходе за лентой скандируют «Жыве Беларусь!». Значительное число людей с бело-красно-белыми флагами оказалось заблокированном на всех четырех углах перекрестка возле ГУМа. На каждом из них скопилось до двух тысяч человек. Задачу рассечь подходящие силы митингующих милиция и «парни в шлемах» выполняли в количестве, явно превышающем необходимое: оцепление местами достигало до девяти рядов ОМОНа!
К месту проведения митинга постоянно подтягивались дополнительные силы милиции. Полагаться на резервы столичных силовых подразделений руководство МВД, по всей видимости, не решилось. 25 марта в Минск были стянуты подразделения ОМОНа со всех городов республики. Когда бойцы в черной форме теснили митингующих от площади, то и дело звучали команды: «Витебск, стой!», «Жодино, держать!».
Берегись автомобилей
О том, что к демонстрации власти готовились заблаговременно и основательно, можно было судить по огромному числу спецавтотранспорта. К Октябрьской площади были стянуты лучшие силы милиции. За Дворцом Республики расположилась целая автоколонна со спецназовцами и рядовыми бойцами милиции. Когда толпа попыталась в очередной раз прорвать к площади линию обороны, силовики начали подкрепляться свежими силами из регионов. Милиция теснила людей с неким остервенением. Бойцы ломали флаги и пытались вырвать из толпы лидеров. Первым и с особым остервенением был сломан, как ни удивительно, штандарт с гербом города-героя Минска.
Впрочем, брутального разгона демонстрантов в центре столицы милиция честно постаралась не допустить. Что именно помешало спецназу расставить все точки над «i» в самом начале несанкционированного митинга, неизвестно. Возможно, нанести оппозиции удар под дых, властям помешали маленькие дети митингующих, которые истошно кричали в зажатой спецназом толпе. Тут же раздавались крики, что душат детей, и на помощь митингующим бросались даже обычные прохожие, которые до этого не имели ни малейшего желания протестовать против режима.
После часа напряженного противостояния спецслужбы решили изменить тактику и попытались отделять от толпы мелкие группы, оттесняя их в сторону припаркованных во дворах автозаков. Костяк митингующих откатился от площади сам, когда над толпой прозвучал призыв двигаться в сторону Купаловского сквера. По всем маршрутам передвижения митингующих были расставлены блокпосты милиции. Однако дорогу людям в виду своей малочисленности они перегораживать не стали. В результате к 14 часам дня «лобное место» вокруг памятника Янке Купалы было окружено пятью тысячами граждан. К месту проведения митинга были оперативно стянуты все силы милиции. Неподалеку находился командир СОБРа Дмитрий Павличенко в окружении своих подчиненных и сотрудников столичной милиции. Активных действий они не предпринимали. Бойцы спецназа скучали в автобусах с тонированными стеклами. Через них можно было различить лишь, что все бойцы одеты в защитные бронекостюмы и каски, а в руках держат металлические щиты.
Появление спецназа вызвало бурю недовольства у жителей близлежащих домов. Проходя мимо оцепления, они вступали в дебаты с бойцами, которые в свою очередь пытались обвинить во всех грехах оппозицию. «Почему не пускаем? Приказ. – выговаривал боец ОМОНа 70-летней женщине. – Обходите, как хотите, мне плевать. Скажите спасибо митингующим».
Парк свободы
Палаточный «майдан» на Октябрьской площади помог найти точную формулу: территория свободы. Более пяти тысяч собравшихся в парке сделали его новой территорией свободы. Странно, но такая масса людей, очень разных – от анархистов с черным «пиратским» флагом (череп, кости и надпись «Вясёлы Рыгорыч») до степенных семейных пар с колясками – вела себя одинаково весело и крайне предупредительно друг к другу. Проходя через толпу мы ни разу не услышали сакраментальное «Куда прешь!». Напротив, все вежливо расступались, по-приятельски заводили беседы с рядом стоящими совершенно незнакомыми людьми. Особенно интересно было видеть в числе собравшихся известных в узких кругах богемных тусовщиков и рекламистов, готовых объяснить, почему у них такая акция получилась бы лучше. Привычных уже – еще с «майдана» – провокаторов практически не было. И даже постоянно пропадавший звук, из-за которого выступавших первую половину митинга почти не было слышно уже метрах в двадцати от постамента памятника Янке Купале, где собрался «президиум» – Милинкевич, Козулин, Вячорка и прочие активисты, воспринимался снисходительно.
Не обошлось без трогательных деталей: Козулин говорил в микрофон, мегафон при этом ему держал Милинкевич, Инна Кулей читала с листа стихотворение народного поэта Рыгора Бородулина, поэт-бунтарь Андрей Хаданович пел новые стихи «Памяцi намётаў» на мотив партизанской итальянской «Белла Чао».
Полушутливо, полусерьезно в толпе время от времени раздавалось: «Хватит говорить, давайте делать!». Конкретных призывов, кроме зачитанного Вячоркой обращения к странам Евросоюза, действительно не прозвучало. Ничего нового озвучено не было. Однако это не лучшее с точки зрения стратегии обстоятельство абсолютно не мешало собравшимся получить удовольствие от этого необычного сочетания политического митинга, поэтических чтений и народного гуляния. Столько позитива на лицах видеть не доводилось уже давно. И хотелось улыбаться и махать цветными шариками.
Четвертый национальный
Особо досталось на митинге информационным спецслужбам, накануне с помпой раздававших друг другу премии «Телевершины». «На «Телевершине» царствуют духовность и профессионализм!» – пафосно провозгласил в завершение церемонии парламентарий и по совместительству служитель муз Геннадий Давыдько.
Тысячи собравшихся в Купаловском парке дали прямо противоположную оценку мастерам «разоблачительного» жанра. Над толпой летали разноцветные шарики с надписями «Позор БТ!» и «Хватит лгать!». Собравшиеся дружно скандировали «Ганьба!» каждый раз, когда очередной оратор поминал недобрым словом героев голубых экранов. Сопредседатель «Молодого фронта» Змитер Дашкевич вообще посоветовал им научиться считать (чтобы давать реальные цифры протестантов) и вылечиться от дальтонии (чтобы не звать синие флаги протеста голубыми). Еще на площадке возле «Макдональдса» грустная девочка из ОНТ одиноко таскала вдоль кордона «черных» складной штатив от камеры: помощников не нашлось. Уже в самом парке оператор БТ, пробравшийся в центр событий, был опознан, безжалостно закидан снежками и спасся бегством, петляя в толпе как заяц. «А потом скажет, что забросали камнями!» – смеется рядом со мной длинноволосый парень, замотанный до глаз шарфом. Чуть позже «герой эфира» попытался зайти с фланга, но столь же безуспешно.
После предложения собраться снова 26 апреля на «Чернобыльский шлях», митингующие цивилизованно разошлись. Но встреча с прекрасным продолжалась. На выходе из парка удобно устроилась с камерой на треноге неопознанная «творческая группа», тщательно отслеживавшая расходящуюся публику. Впрочем, этим «артистам» вполне заменяли визитку и бэйджи близстоящие «болельщики» – четыре парня в черном с надписью «Милиция».
Другая спецбригада человек в семь была развернута на крыльце цирка и выглядела более скромно, с виду – обычные пэтэушники, только с камерой. С виду все было похоже на приятельскую любительскую съемку: парни стояли тесной кучкой, по одному подходили к ведущему с микрофоном, отговаривали свое и возвращались в стайку. Да только текст был совсем не дружеский. «Вот они ходят тут, порядок нарушают, отдыхать не дают. Мне это не нравится...» – вяло бормотал в объектив губастый взъерошенный парень, стоя на фоне расходящихся участников митинга. «Какой канал, ребята?» – невинно поинтересовался корреспондент «БДГ». Один пожал плечами: «Не знаю, наверное БТ...». Другой тем временем бросил инструктировать очередного «прохожего» и агрессивно бросился к парню, ловившему происходящее в объектив своего фотоаппарата: «Кто дал право снимать! Не имеете права без моего разрешения!». На вопрос о том, кого они представляют «ведущий» со стальным взглядом жестко бросил: «Не скажу! Я не хочу с вами разговаривать!». Отработавший свое парнишка на вопрос где работает и чем занимается смутился и забормотал, отводя глаза: «Ну, допустим, студент...». «Вы лучше меня спросите, я – рабочий!» – вмешался холеный парень постарше. Оператор тем временем, не сумев отказать девушке, все же признался, что лично он с БТ. Интересные нынче кадры пошли на Первом национальном... Или все-таки на четвертом – специальном?
Авторы: Александр НИКОЛАЙЧУК, Максим ЖБАНКОВ (БДГ.Деловая газета)