Монолог А.Лукашенко на встрече с главой МИД РФ С.Лавровым:
«Я очень рад, что Вы сегодня приехали, хотя, к сожалению, в такой острый момент. Очень сожалею о том, что острота момента наступила в этот печальный день (22 июня), когда мы вместе должны, образно говоря, в обнимку стоять и вспоминать прошлое. Но, увы... Я еще вчера, разговаривая с Николаем Платоновичем Патрушевым (Секретарь Совета Безопасности Российской Федерации), говорил о том, что если бы отношения между другими нашими ведомствами были такие, как по линии МИДов и министерств обороны, – у нас бы – Беларуси и России – не было бы никаких проблем.
Я очень удовлетворен тем уровнем отношений, которые есть между нашими государствами по линии Мартынов-Лавров (министры иностранных дел Беларуси и России), скажем так, и очень Вам благодарен за это. А также за ту личную поддержку, которую Вы оказываете нам на международной арене. Мы это хорошо знаем и очень ценим Вашу позицию. Мы в долгу тоже не останемся, Вы это должны знать: что бы ни происходило у нас в экономике, в торговле, мы будем свято ценить и беречь то положительное, что сегодня есть между нашими государствами.
Не хочу, чтобы это Вы восприняли как упрек, но хочу Вас проинформировать о том конфликте, который, к сожалению, перерастает в газовую войну между «Газпромом» и Беларусью.
Говорят, что это хозяйствующих субъектов спор, но я не понимаю, как это спор хозяйствующих субъектов может перейти на уровень высшего руководства страны. Это уже не спор хозяйствующих субъектов. Когда нас начинают унижать не то котлетами, не то колбасой, маслом или блинами – мы это воспринимаем как оскорбление белорусского народа. Так не подобает вести себя президенту дружественного соседнего, союзного государства. Вторит ему и премьер.
Знаете, что уязвило белорусов? Заявление о том, что да, Беларусь можно перешагнуть, – вы смотрите только, чтобы потребители в Европе не пострадали. Такого цинизма мы не ожидали от руководителей России!
Почему я так возмущен? Тот долг, о котором сегодня трезвонит «Газпром», он сложился за январь-апрель – $192 млн. (мы считаем, что $187 млн.) Все это время мы пытались договориться с руководством России, потому что «Газпром» прямо нас отправил: «Скажут там, – мы оставим вам прошлогоднюю цену».
Мы только начали выходить из мирового кризиса, нам тяжело сейчас, но начали разгружаться склады, пошла торговля с Россией (на 51% мы увеличили торговлю за этот период к уровню прошлого года). И нам тяжело сейчас, и хотелось бы, чтобы Россия в этот момент поддержала экономику Беларуси, не увеличивая цену на газ. Не надо понижать, как Украине (на 30% понизили), Венгрии обещают понизить или уже понизили. Не надо понижать. Но дайте нам этот год, чтобы мы по прошлогодним ценам поработали и восстановили экономику. Вы прекрасно знаете, что наша экономика – это слепок вашей экономики, это финишное производство России. Сегодня наши предприятия получают от вас комплектующие и сырье для финишного производства (занято почти 15 млн. человек в России). То есть Беларусь – это часть экономики России. Поэтому нельзя говорить так, что это, мол, другая страна, другая экономика, и «мы ничего не знаем».
Ну, хорошо. Если нас Россия вытолкнет и по комплектующим, тут мы не пострадаем. Вместо ярославского двигателя купим в Детройте (я уже говорил вчера Николаю Платоновичу), вместо российской коробки передач для тракторов и автомобилей купим у других партнеров – они предлагают. Ну, на тысячу подорожает автомобиль или трактор. Что от этого выиграют те 15 млн. человек? Я повторяю Вам то, что сказал Д.Медведеву.
Поэтому тезис, что «это все не наше, чужое» – это неправильно. Все тут просто. Так вот и этот долг. Мы пытались договориться с Россией, с российскими партнерами, в том числе на самом высшем уровне. Я вел переговоры с Д.Медведевым и В.Путиным. Платили мы за газ по прошлогодней цене. Но от нас потребовали на $20 дороже. Мы эти $20 не платили. Образовался долг. Мы на 1 мая этого года не договорились. Ну ладно, раз не договорились, – в мае мы полностью заплатили так, как требует «Газпром». А тот долг за 4 месяца – $192 млн. – остался. Мы попросили: дайте нам рассрочку, потому что дело не в том, что в стране нет денег. Деньги у нас есть, но именно свободных денег нет. Мы не можем из золотовалютных резервов взять деньги, ведь нам надо курс рубля поддерживать. Мы не можем взять из бюджета деньги, потому, что они тоже там расписаны. Дайте нам хотя бы 2 недели для того, чтобы собрать эти $192 млн. и вам перечислить. В ответ: нет, ждать не будем, перечисляйте нам $192 млн.! Хорошо, я сегодня одолжил эти деньги у своих друзей, и мы вам в ближайшее время эти деньги отдадим. Но печально, что мы у других людей деньги в течение одного дня одолжили, а Россия две недели подождать не могла.
Но вопрос не в этом. Вопрос в том, я Вас информирую как министра, что на сегодняшний день «Газпром» нам должен $260 млн., учитывая май месяц, за транзит газа. Я приказал Правительству перекрыть транзит через Беларусь, пока не заплатит за транзит «Газпром». Они нам за эти полгода ни копейки не заплатили.
Слушайте, до какого цинизма, абсурда можно дойти, когда ты должен мне $260 млн., я тебе – $190 млн., и ты начинаешь мне за это заворачивать вентиль! Вот в чем проблема. Понимаете, вопрос не в том, что мы такие, видите ли, идиоты и не выполняем контракт. Это они не выполняют контракт. Мы молчали, мы об этом не говорили. Они там мямлили устами пресс-секретаря, что мы там что-то не подписываем. Что мы не подписываем? Мы что же, не подписываем какие-то документы, чтобы $260 млн. получить?!
Мы им предложили: мы вам $192 млн. должны, вы нам – $260 млн. Проведите зачет, разницу нам перечислите – $70 млн., мы закроем вопрос. «Нет, и этого мы не хотим»! Хорошо, перечисляйте нам $260 млн., – мы вам мгновенно перечислим завтра $192 млн. Это же разумно. «Нет, и этого не хотим»! Значит, здесь уже неприкрытое давление. Только я не понимаю, зачем оно надо. Ну хотя бы подождали, уже сегодня этого не делали бы – в день начала Великой Отечественной войны. Это что, символично, специально сделали? Абсолютно этого не понимаю. Поэтому меня удручает такое отношение к Беларуси.
По нефти. Мы строим Таможенный союз. Решение ввести таможенную пошлину на нефть в виде исключения – это в какой-то степени было понятно. Но нам вводят таможенную пошлину, продавая, таким образом, нефть в два раза дороже, чем Казахстану. Я спрашиваю у Д.Медведева: «Зачем вы отдаете им за полцены нефть. Они сами добывают 90 млн. тонн и 11 млн. тонн только потребляют. Они нефть продают в Китай. Недавно, Вы знаете, трубу построили, вторую строят. Зачем вы за полцены продаете эту нефть»? Ответа нет. Хорошо, пусть это не наше дело, но почему такое отношение в Таможенном союзе к одному партнеру и совершенно иное к другому партнеру? Я этого не понимаю.
Я уже не говорю о том, что ТС – это беспошлинное пространство. Более того, я предложил пойти дальше, убрать всякие протоколы и ограничения – вот чистый таможенный союз, свободное пространство. Ну и таможенные пошлины надо снимать. В ответ: «Если мы ратифицируем все документы к 1 января, мы таможенные пошлины снимем». Я говорю: «А если не ратифицируем»? Мы ратифицируем, без проблем. Но ведь там у них начнется, у россиян с казахами, спор по доступу к трубе: газовой, нефтяной трубе. Казахи требуют сегодня от России: дайте нам равный доступ. Это будет проблема, и, уверен, они не так быстро договорятся. А почему сегодня мы не отменяем пошлины, почему мы оттягиваем?
Давайте сделаем первый шаг: отменяем с 1 июля пошлины на нефтепродукты, которые мы здесь вырабатываем, а на нефть – когда ратифицируем документы, с 1 января. «Нет, и на это мы не пойдем»! То есть мне сегодня непонятно поведение руководства России потому, что это выглядит странно. Идет непонятное какое-то давление на нас.
Я Вам это говорю не в упрек, потому, что я хорошо знаю систему власти в России, знаю, что МИД этими вопросами не занимается. Я просто Вам говорю, как нашему давнему другу – человеку, который болеет за наши отношения, чтобы Вы просто знали, из чего мы исходим.
Подводя черту, хочу еще раз сказать: не мы должны сегодня «Газпрому», – «Газпром» должен нам $70 млн., если провести взаимозачет. $260 млн. они нам должны за транзит, примерно $190 млн. мы им должны за эти четыре месяца. Это абсолютно точно, и они это признают».